Форум
Небольшая порция критики сталинизма из моей последней статьи "Левые или красные?":
http://buntar1917.livejournal.com/10271.htmlКак в 1914 году "помогала на деле черносотенцам-великорусам" своим национальным нигилизмом Роза Люксембург, так и в 1922 "помогал на деле черносотенцам-великорусам" Иосиф Сталин, развернувший борьбу против "национализма" в Украине и Закавказье. В тот период времени полным ходом шел процесс интеграции советских республик, образовавшихся на развалинах Российской Империи. В качестве модели интеграции Сталин предложил вхождение малых советских республик в состав РСФСР на праве национальных автономий. Эта модель, получившая название "автономизации", вполне обоснованно встретила неприятие со стороны "национал-коммунистов" из малых советских республик, почуявших опасность возрождения русского гнета. Борьба Сталина с "национал-коммунистами" стала причиной написания Лениным уже цитировавшейся выше статьи "Об автономизации". Некоторые деятели левого движения (например, А. Гачикус), ошибочно полагают, что Ленин в данной статье-де "выступил против самой идеи создания СССР". Однако, это вовсе не так. Ленин в данной статье выступает не против СССР, а против автономизации республик в составе РСФСР. Именно сталинская "затея «автономизации» в корне была неверна и несвоевременна", а вовсе не объединение советских республик в СССР. Наоборот, Ленин в той же статье пишет, что "следует оставить и укрепить союз социалистических республик; об этой мере не может быть сомнения. Она нам нужна, как нужна всемирному коммунистическому пролетариату для борьбы с всемирной буржуазией и для защиты от её интриг". Главный пафос статьи Ленина направлен против великодержавного национализма, замаскированного под "антинационализм": "Тот грузин, который ... пренебрежительно швыряется обвинением в «социал-национализме» (тогда как он сам является настоящим и истинным не только «социал-националом», но и грубым великорусским держимордой), тот грузин, в сущности, нарушает интересы пролетарской классовой солидарности".
Во многом благодаря стараниям хоть и ослабленного болезнью, но все еще несгибаемого Ленина, сталинская, "русоцентричная" модель автономизации была отвергнута, и заменена ленинской моделью интеграции на федеративных принципах. Русоцентризм потерпел временное поражение, однако к 30-40м годам, когда в политике партии начался пресловутый "русский поворот", выразившийся в реабилитации истории дореволюционной России, которая перестала именоваться "тюрьмой народов", запрете абортов и гомосексуализма (заветная мечта всех нынешних ультраправых), возрождении погон в армии, раздельного обучения в школах и т.д. Политика защиты "малых" союзных республик сменилась русоцентризмом, заключавшемся в возвеличивании русского народа, как "государствообразующего", "главного" в СССР. Старый, "общекоммунистический" гимн СССР - "Интернационал" был заменен в 1943 году новым гимном, начинавшимся со слов "Союз нерушимый республик свободных сплотила навеки Великая Русь". Сталинский СССР начиная с 30х годов, медленно, но верно эволюционировал в сторону национал-большевизма. Как отмечает американский историк Давид Бранденбергер, современный русский национализм вышел из шинели сталинского русоцентризма и национал-большевизма: "непоколебимая вездесущность национал-большевизма в эти годы доказывает, как глубоко запечатлелась в умах сталинская пропаганда конца 1930-х– начала 1950-х годов ... использование русских национальных образов, героев и мифов в период 1937-1953 годов подготовило почву для латентного руссоцентризма и националистских настроений, открыто проявляющихся сегодня среди русских в российском обществе" (Национал-большевизм. Сталинская массовая культура и формирование русского национального самосознания). Разумеется, сталинская политика имело мало общего с "национализмом" в том самом, этнократическом смысле, в каком понимают националистическую идею современные российские ультраправые ("Россия для русских, России - русскую власть", "Хозяин земли Русской - есть один лишь русский" - Ф.М. Достоевский). Наоборот, Сталин был категорическим противником идеи "русской национальной государственности", из которой в перестроечные 80е годы выросло такое уродливое явление как "русский сепаратизм", в основе которого лежит лозунг создания "Русской Республики" (либо "Конфедерации Русских Республик" по образцу расистской Конфедерации Южных Штатов Америки, за которую выступают новомодные широпаевцы и прочие "белые либертарианцы"). Так, в 1949 году была ликвидирована русско-националистическая антипартийная группа Родионова-Кузнецова-Вознесенского в Ленинградской организации ВКП(б), выступавшая за придание России и русскому народу более высокого и независимого статуса в Союзе. В частности, деятелями антипартийной ленинградской группы предлагалось выделить из ВКП(б) Российскую Компартию, и возродить в качестве флага России традиционный триколор, но с серпом и молотом. Как справедливо отмечает Брандербергер, "постоянно прославляя русских людей, Сталин не был русским националистом и всегда выступал против любых попыток России добиться самоуправления. Русский народ нужен был ему как «руководящая» сила советского многонационального общества, его становой хребет. К тому же, с его точки зрения, русские были «наиболее революционной» частью общества; во второй половине 1930-х годов русский народ уже считался «первым среди равных», — его история, имеющая всемирно-историческое значение, его язык и культура делали его «старшим братом» в советской семье народов. Как высказался после войны в газете «Правда» А. Н. Поскребышев, «великий русский народ» выполнял исключительно важную роль в СССР, являясь «той цементирующей силой, которая скрепляет дружбу народов»" (Ibid). И хотя Сталин не был "русским националистом", проводимая им политика "деления народов на "младших" и "старших" братьев, "заслуживающих" звания союзной республики или же только автономной или "незаслуживших" автономии вовсе, было явной уступкой российскому национал-шовинизму и прочим более мелким республиканским шовинизмам" (А. Лазаревич, Советия). Уже при Сталине русоцентристская политика стала приносить ядовитые плоды, одним из таких плодов стало печально известное бандеровское движение, писавшее в своей программе: "Мы боремся против большевиков потому, что они по отношению к Украине и другим нерусским народам СССР ведут политику жестокого национального угнетения и экономической эксплуатации. Украинский, как и другие нерусские народы, лишен в СССР всех национально-политических прав и находиться в состоянии полного политического угнетения" (П. Полтава. Кто такие бандеровцы и за что они борются). В послесталинские годы национальная политика не претерпела существенных изменений, отказа от русоцентризма не произошло. Как пишет Д. Бранденбергер, единственное отличие послесталинской национальной политики от сталинской заключалось в том, что "в 1950-е и 1960 годы советские идеологи более активно пропагандировали неэтническое, «всесоюзное» чувство идентичности, чем при Сталине, и строили свою пропаганду с помощью образов, отражавших модернизацию жизни, прогресс, урбанизацию, оптимистический взгляд на будущее. Эта «новая историческая общность людей», провозглашенная на XXIV съезде КПСС в 1971 году, оставалась любимым коньком советских идеологов вплоть до 1991 года". Попытки ряда диссидентов возродить ленинский подход к национальному вопросу были подавлены репрессиями. В частности, подвегся репрессиям со стороны КГБ украинский писатель Иван Дзюба за свою книгу "Интернационализм или русификация?", написанную им в 1965 году и вышедшую в самиздате. Русоцентристская политика заложила бомбу национальных противоречий под здание СССР, которая взорвалась уже при Горбачеве и закончилась развалом Советского Союза (который в ту пору был "советским" только по названию) в декабре 1991 года.
