Забастовка привела также к значительной потере остродефицитной иностранной валюты. Недостаток некоторых видов сельскохозяйственной продукции пришлось восполнять за счет увеличения импорта. Сокращение посевов сахарной свеклы на пять миллионов гектаров привело к дополнительным расходам валюты на импорт, составившим шесть миллионов долларов. Снизился объем экспорта. В результате сокращения производства было потеряно пять тысяч тонн меди на сумму пять миллионов долларов…».
http://scepsis.net/library/id_2792.html«Забастовка» владельцев грузовиков была поддержана всеми предпринимательскими и буржуазными организациями Чили:
«…гремиос и союзы предпринимателей выразили свою поддержку забастовке владельцев грузовиков, намереваясь парализовать производство и торговлю. Организация содействия промышленному развитию (СОФОФА), возглавляемый Орландо Саенсом, потребовала от владельцев предприятий немедленно приостановить работу. Это было непростое решение, поскольку предприниматели опасались, что занятые на них рабочие попытаются захватить фабрики, действуя согласно декрету об интервенциях в деятельность предприятий. Солидарность с движением со стороны Национальной организации сельских производителей (СНА) едва ли могла привести к непосредственной парализации деятельности в крупных сельскохозяйственных владениях, так как угроза немедленного применения Закона об аграрной реформе останавливала владельцев. Тем не менее, деятельность некоторых животноводческих хозяйств привела к тому, что, начиная с октября 1972 года в стране существенно сократилась поголовье скота.
В поддержку бастующих выступила организация крупных предпринимателей – Конфедерация производства и торговли, возглавляемый Хорхе Фонтайне. Эта поддержка, не расширив социальную базу движения, тем не менее, укрепила политическую стратегию оппозиции, направленную на отставку правительства С. Альенде. Конфедерация торговли, возглавляемая Рафаэлем Кумсилье, должна была в кратчайшие сроки парализовать розничную торговлю, спровоцировав панику среди широких масс населения. Однако этот профсоюз, как мы увидим позднее, не смог эффективно поддержать забастовку.
К конфликту подключился Главный совет коллегии адвокатов, заявив, что «ситуация поставила правительство вне конституции и закона» . Его члены вместе с другими крупными организациями интеллигенции, поддержали забастовку» (Аугусто Саманьега Месиас. Профсоюзное движение в период Народного Единства: кризис единства и дуализм стратегии левого синдикализма»//
http://fmiranda-nsk.ru/index/chili/0-39)Но наступление контрреволюции нередко само создает революцию. Бунт хозяев и хозяйчиков имел совершенно неожиданные для них последствия. Именно в октябре 1972 года в ответ на хозяйский локаут рабочие мелких и средних предприятий Чили в массовом порядке стали по собственной инициативе захватывать предприятия. Революция впервые перехлестнула за пределы, в которых ее хотело удержать реформистское правительство Народного Единства.
Н.Н. Платошкин пишет:
«…Однако зачинщики стачки очень скоро осознали, что подняли против правительства оружие, опасное для них же самих. Под руководством КУТ рабочие явочным порядком стали брать под контроль те предприятия, где хозяева отказывались начинать работу, и де-факто переводили их в госсектор. В некоторых «побласьонес» были созданы «коммунальные команды», т.е., по сути, новые органы власти, взявшие на себя распределение основных товаров и подавление бастующих торговцев. Во многих «комунальных командах» тон задавали миристы, стрямясь всеми силами превратить стихийно возникшие организации взаимопомощи голодающих людей в альтернативные органы государственной власти.
Помимо «комунальных команд» в Чили во время октябрьской забастовки появились и рабочие организации под названием «индустриальные кордоны». Если «комунальные команды» формировались из жителей рабочих предместий, то «промышленные кордоны» объединяли рабочих пригородов (отсюда название – рабочие предместья охватывали город, образуя кордоны). «Кордоны» захватывали предприятия, хозяева которых присоединялись к забастовке, и организовывали там производство. В каком-то смысле кордоны тоже стали базой для левых из СПЧ и МИР, потому что КУТ не поощрял захват предприятий. Леваки твердили, чито кордоны стали новой формой рабочего единства, чуть ли не альтернативными профсоюзами, освобожденными от бюрократов из КУТ.
В то же время следует отметить. что и члены КУТ, и коммунисты активно участвовали в движении «комунальных команд», и «индустриальных кордонов». Но они видели в этих спонтанно возникших формах организации общества помощников правительства, а не альтернативу ему. Коммунисты предполагали, что после прекращения забастовки и наведения порядка власть вернется к нормальным местным органам власти» (Платошкин, сс. 389-390).
Захватившие предприятия рабочие объединялись в индустриальные кордоны, каждый из которых охватывал предприятия одного из промышленных пригородов. Всего к 11 сентября 1973 года существовал 31 индустриальный кордон, 8 из них – Сантьяго. Назывались они по названию своего пригорода – «Кордон Серрильос», «Кордон Викунья Макенна» и т.д.
http://es.wikipedia.org/wiki/Cord%C3%B3n_industrialБетти и Джеймс Петрас в своей уже цитированной выше прекрасной статье 1974 года о чилийской революции писали:
«Атаки мелкой буржуазии, стремившейся парализовать страну, вызвали со стороны чилийского рабочего класса контрнаступление исторического значения — движение за народную власть.
По самому своему смыслу в нем заключались драгоценные ростки нового. «Народ сражается, создавая свою, народную власть», — гласил выдвинутый трудящимися лозунг.
Фабрики, склады, конторы, фермы были заняты. Хозяев и управляющих-контрреволюционеров изгнали. Рабочие брали в свои руки управление средствами производства и их защиту. Как провозгласила газета «Алерта!», от «Арики до Магальянес производство в Чили должно идти нормальным ходом — в городах, на рудниках, в деревне».
Инициатива и решительность рабочих проявлялись по-разному. Когда хозяева закрыли текстильную фабрику «Ревлон», работницы собрались, провели необходимые организационные действия, убедили своих колеблющихся товарок и вновь, без посторонней помощи, запустили фабрику. Когда остановился общественный транспорт, рабочие отшагивали долгие мили пешком, чтобы вовремя быть на своих рабочих местах. В Сан-Мигеле, квартале трудящихся, даже дети организовали очистку улиц от «мигелитос» — специально изогнутых гвоздей, которые правые разбрасывали, чтобы выводить из строя рабочие грузовики.
Была создана система прямого распределения благ. Используя реквизированные на фабриках грузовики, рабочие развозили произведенные ими посуду, обувь, сахар, чтобы обменять или продать крестьянам, приносившим продовольствие из деревень. Как говорил один социалист из Консепсьона — профсоюзный лидер и лидер «промышленного кордона», «потенциально народная власть уже существует в сознании рабочих, но превращение ее в конкретную, устойчивую реальность на местах будет во многом зависеть от передовых рабочих».
То, что возникло как «оборонительная мера», вскоре приобрело самостоятельное значение — появились новые формы классовой мобилизации, классовой организации и классовой борьбы. Снизу, связывая воедино все фабрики района, в целях координации сопротивления рабочих реакционному военному перевороту, рождались «кордонес индустриалес» — «промышленные кордоны». Объединяя в своих рядах фабричных рабочих, местные организации солидарности, женские комитеты, все народные силы в данном географическом районе, стихийно возникали «командос комуналес» — «коммунальные советы». Они превращались в проводников и инициаторов непосредственных конкретных действий. Эти советы опережали традиционное левое руководство и профсоюзный аппарат, которые не всегда проявляли способность к мгновенной мобилизации. Не осознав вначале значения «кордонес», Единый профцентр трудящихся старался теперь установить с ними прямую связь».
http://scepsis.net/library/id_3261.htmlДвижение индустриальных кордонов и коммунальных команд выходило из-под контроля реформистских партий и профсоюзов. «Народная власть», о необходимости создания которой в противовес буржуазной парламентской власти не уставали говорить миристы, впервые становилась реальностью.
Современный исследователь Аугусто Саманьега Месиас, чья статья «Профсоюзное движение в период Народного Единства: кризис единства и дуализм стратегии левого синдикализма» является единственным переведенным на русский язык исследованием, специально посвященым опыту рабочей самоорганизации в Чили в период Народного Единства, пишет, что «индустриальные кордоны» возникают еще в 1971 году, когда рабочие захватывали предприятия и требовали. чтобы они перешли в государственную собственность:
«В течение 1971 года началась перегруппировка профсоюзов (легальных и незарегистрированных), объединяющих более 146 тысяч рабочих на 250 предприятиях в муниципальных округах Серрильос и Майпу (на юго-востоке столицы). Здесь наемные рабочие захватывали предприятия, требуя их передачу в госсектор. 30 июня суд распорядился выдворить рабочих с предприятий. 8 июля Сенат отклонил проект закона об образовании Сектора общественной собственности.
В ответ рабочие 40 предприятий начали забастовку и возвели баррикады на улицах, обвиняя в срыве производства капиталистов и требуя освободить инициаторов захвата предприятий, находившихся в заключении. Они также отвергли судебные предписания, решения парламента и потребовали от исполнительной власти нового «вмешательства».
В этой обстановке «…были организованы комитеты взаимодействия между предприятиями…» . Так возник прецедент для создания принципиально нового объединения с преобладанием промышленных рабочих – Индустриального кордона Серрильоса.
Во время этих событий координационный комитет фактически руководил массой радикально настроенных рабочих сотен предприятий. Вскоре были организованы другие кордоны: в Сантьяго, в Консепсьоне (второй промышленный полюс), а затем и в других провинциях. Возникновение новых форм организации рабочих – индустриальных кордонов, стало показателем кризиса всего профсоюзного движения, серьезным вызовом структурам КУТ.
Новая форма организации, которая должна была координировать борьбу большого количества рабочих, объединенных общей территорией, где были расположены их предприятия, предоставляла трудящимся небывалую возможность добиваться своих требований или сделать более эффективными свои социально-политические действия.
Форум
